>поэзия и проза :
Константин К. Кузьминский
Из книги «ТЕХАССКИЕ ПОЭМЫ»

ПОСЛЕЧТЕНИЕ К “ЧЕЛНАМ”

страх побеждается с помощью смеха
и тогда истерика и в ней эхо
хохота и плача что равно полезны
жизни человека в век железный
страсти побеждаются с помощью страха
и тогда эпоха и на ней плаха
скорби умножаются и вотще брезжит
свет что приближается но уже не режет
свет смех и страх и блудные страсти
по обе стороны сердца от счастья
отчаянье смерти и свет её странный
несут челноки по волнам солёным
слёзы выступают на глазах от смеха
такова эпоха такова потеха

/1 марта 1982/

ПОСЛЕ ЗВОНКА ДРУГА ЯШИ
ВВЕЧЕРУ 25 АПРЕЛЯ 1981
С СОМНЕНИЕМ

виньковецкому

оглянись с похмелья на горшки
на осколки и на черепки
оглянись с похмелья на жену
что похожа рожей на луну
оглянись с похмелья на карниз
на котором жирный голубь гадит вниз
оглянись с похмелья оглянись
иудей тебе отравит жизнь

он всесилен и всеведущ как злодей
этот вечный бесконечный иудей
если б знать заранее что он
подменил морфин на пантопон
подменил водяру на бузу
на тебя науськивал беду
если б знать бы где его душа
ту бы душу вынул без ножа

не похмелье худо опохмел
словно конь с утра ты охромел
чортик цвета синей бирюзы
кажет тебе розовый язык
перебиты плошки и горшки
под столом уснули игроки
и остатки студня на столе
пакостно напомнят о сопле

то приснится дикая коза
то хакаски жуткие глаза
то приснится что заложит друг
с кем напару съеден сыра круг
утром телефонные звонки
звонят мудозвоны мудаки
в голове раскатывается звон
и беда грядёт со всех сторон

оглянись с похмелья поищи
где там иудей индей трещит в пещи
приготовь прозрачного стакан
да не дрогнет поутру рука
наведи чугунный пистолет
на его который мучит много лет
чиркни спичкой фитиля взамен
дуло пропоёт тебе: амен

оглянись на битые горшки
не ищи товарища руки
и за пивом не послать жену
что похожа рожей на луну
оглянись на птичкино гузно
что червиво лысо и грязно
что закрыло по окно карниз
это жизнь товарищ это жизнь

/май? 1981/

* * *
О вере в орта
писал Кандинский
Вотяк пе(р)мяк
и в переводе русский БУХ
быть может дух
быть может опечатка
направъ Курчатов
химией поправ
сей бух песиный
дух лесинный

/1980?/

Стена стола часом бела белая...
Земля коня саням синя, синяя...

Озеро столом пилой холодной, черно, домок...
Поле конём, землёй летней, синё, конёк...

Соколу осину медную, беру, головушка...
Учителю дыню крайнюю, говорю: “Волюшка...”

Сестры столы черны, чёрные, холодных...
Зари корабли сини, верхние, осенних...

1979 /1973/ Стр. 96

ВЫПИЛ:
квасу, сахару, чаю, мёду, рису, кумысу, жиру, перцу;
бензину, вазелину, керосину, клею, скипидару, цементу, цинку;
бархату, атласу, коленкору, ситцу;
щебню, мусору, навозу

КУПИЛ:
винограду, гороху, изюму, картофелю, жемчугу, тёсу;
хворосту, валежнику, осиннику, липняку, народу

ОЩУТИЛ:
свету, простору, блеску, жару, холоду, шуму, визгу;
крику, страху, смеху, разговору

ВЫНУЛ:
из дому, из лесу, из носу

ЖЕМЧУЖИНУ:
с полу

1979 /1973/ Стр. 176

Дата О бабах.

муха муха муха пчёлка
блоха муха муха поцелуй
лиса лиса волк
хозяин дома жар скучать ляжка
рыть копать бузу без хмеля саранча
кусты плечо крыло познания
минута холка холка норовиста
капризный
курица яйцо трещотка море дай воды
сарай русалка
кэку мэку тсц ацтеку
чек урок чонх 20 копеек
бык
кинжал
монета
Боже

/1980?/

* * *

Н И К Т О О К Т О П У С
И Н Ч О П О С С У М
Ч Е Г О Н И Ч Е В О К
Е П А Н Ч А Ч А О
Г О Н Н О Г
О Н Е Г О О Г Е Н Ы

А Р Ч А Ч А Р Ы Д Э В
У Ч О М Г И Е Г И Ч К А
Г А Я К О Е Т О Д Ы В О
П Л А Х Т А Т А К Ы Ч К А
Ч У В Н А А Р Ч И Д И В
Г У К А Е Т А П Т Ы Ч К А

В Е Ч Е Н И Ч Е В О К
М А Р О М А Р Ы Р О К
К О Р Д И – П И Д И П
Ч О П В И – Д И Р И М
Ч У Р Л И Р А Ч О Х
НЕЧЕГО О ЧЕВЕНГУРЕ
А Ч О Ч Е В Е Н Г У Р ?

Э Л Л И Н Е Г О С О Н
Т Р А Г И К Э. Г А Р И К
Р И С У Е Т О Н Н О С
О Б О И М И Н О Г А М И
К Л О У Н Я И Ц О Н Ё С
ВВ И Д У М О Н О Г А МИИ

ОДНЕ РИФМЫ

о-му

1.
ОРЕХ
ГРЕХ

2.
АРБУЗ
ПУЗО

3.
ДЫНЯ
ДАМА

4.
ТЫКВА
МИКВА

5.
ХРЕН
ХРЕН

6.
РЕДИСКА
ПИСКА

7.
ГРОЗДЬ
ГРУЗДЬ

8.
ГРИБ
ХРЕН

9.
МАНГО
ПИЗДА

10.
ОГУРЕЦ
СТУДЕНЬ

11.
КАРТОФЕЛЬ
ТОХЕС

12.
МОРКОВКА
ПИПИСЬКА

13.
ЗАДИК
САДИК

14.
КЛЮКВА
МИКВА

15.
ОВОЩИ
ВЛАГАЛИЩЕ

16.
КОКОС
ФАЛЛОС

17.
СПАРЖА
АРТИШОК

18.
КАПУСТА
КОКОС

/7 февраля 1984/

ИТАЛЬЯНСКОЕ МАСЛО MAZZOLA
(поэма-концепт по Дюма)

1

Первый будет mazzolato
Второй будет decapitato
На Piazza del Popolo
Молитесь за души их!
Одно окно сдано князю ЛОБАНЬЕВУ
Гильотина слишком проста слишком однообразна
Нож не срывается не дрожит не бьёт мимо
Не принимается за дело тридцать раз

В жизни самое важное – смерть

2

Чем больше видишь умирающих
Тем легче умирать
И лицо у него налилось желчью
Как у других оно наливается кровью
В неслыханных пытках
В бесконечных мучениях
Нож гильотины прошёл
Между основанием затылочной кости
И трапециевидными мышцами казнимого

Но существуют миллионы мук

3

Кол на который сажают у турок
Вытягивание жил принятое у ирокезов
Око за око
Зуб за зуб
Четвертование и колесование
Стоит ли об этом говорить

4

Когда человек
В продолжении почти пяти месяцев
Вынужден довольствоваться итальянской кухней
Как известно одной из худших в мире

Только ждал их ухода
Чтобы велеть подать себе
Какое-нибудь старинное или особенное блюдо
Граф то есть человек
Сидевший в ложе напротив –
Вампир

5

Эшафот входит в программу праздника
Подумайте как вам будет стыдно
Когда у вас спросят: “Как казнят в Риме?”
А вы ответите: “Не знаю.”

Когда убиваешь духовное лицо
Нужно выбрать более приличное оружие
Чем каминный таган

6

И
Вскрикнул от радости увидев настоящие “пурос”

7

Итальянские сигары ещё хуже французских
Блестел полукруглый нож гильотины
Костюмы паяцев из голубого и белого атласа
Римская madaia очень похожа на французское орудие
Смерти

Два человека сидя на откидной доске
В ожидании казни закусывали
Хлебом и колбасой

8

На правом плече он нёс тяжёлую железную палицу
Ноздри его раздувались
Как у хищного зверя чующего кровь
А полураскрытые губы
Обнажали ряд зубов белых и острых
Как у шакала

И при всём том на лице его лежало
Выражение мягкой приветливости

9

О люди люди!
Порождение крокодилов как сказал Карл Моор
Пинки укусы и крики
Палица со стуком ударила его по левому виску
Одним ударом перерезал ему горло
Стал ему на живот и начал топтать его ногами
Струя била из шеи казнимого

Граф стоял высоко подняв голову

/30 сентября 1980/

... АЖИ
... АТИВНЫХ
... ли” строят жилье собственными силами

как известно,
... АЖИ
... АТИВНЫХ
строят жильё собственными силами
строят жильё собственными жилами
строят жильё собственными вилами
строят жильё собственными милыми

покормив кукурузой
рогозом
навозом
озоном
парнокопытных коров
зебу
зебр
зубров
яков
буйволов
антилоп
и бизонов
в заповеднике диких Аскании-Нова
выведенных гибридизацией
Вавилова
Мичурина
и
Лысенко

покорив Эверест
Маттерхорн
ледник Федосеенко
и Эльбрус с эдельвейсами

вырастают АЖИ
многоАТИВНЫХ
квартиродомов архитектора Товбина
архитектора Телова
и архитектора Сявы Титова
архитектора Лелякова
Башинского
Корбюзье
и Танги

Занимая пастбища
лежбища
бобровые запруды
рыбьи угодья
и стойбища австралийских аборигенов

утконосы и полуобезьяны ай-ай
лемуры
броненосцы
и мармазетки
ВЫМИРАЮТ подобно протею

как известно,
во всех странах мира
наблюдается ДЕМОГРАФИЧЕСКИЙ ВЗРЫВ

/1980-е/

1
2Дневник или написание жизни в рамках цифр определяет протяженность
3континуума, ума и глупости в рамках общепринятого, привитого воспита-
4нием, восторги предвечности, человечность прогораммы (чем и отличает-
5ся таковой от программы минимум и maximum), на чем, поев печенки, про-
6должим: от буквы ер до слова Величковского расстояние в 12 световых
7лет, или же, меряя милями – очень много миль; чай, заваренный не по пра-
8вилам, отдает кофейным веником (“тебя сбирала девушка нагая... по заро-
9слям благоуханной Явы”), при этом “моя Куба кажется сахарной, но сколь-
10ко горечи в ней!”, сказал Николас Гильен Гийому Апполинеру, за что по-
11том посадили обоих – одного де Голль, другого – Фидель Кастро, так и си-
12дели, кто на лавочке, кто на чем, кто на нарах, на перевернутых нартах,
13играя в нарды, кальян покуривая, чай вышеупомянутый попивая, словом,
14развлекаясь, кто как, иные вовсе не имели развлечений, потому что были
15наказаны, у некоторых отсутствовали конечности, но они не сдавались,
16ногами сдавали карты, играли в покер, буру, вист, шемайку, девятку, пре-
17феранс, очко, польский банчок, храп, кинга, играли крапленой колодой,
18через пень-колоду, играли колодники, уголовники и политзаключенные,
19играли кум, вертухаи, попки и начлаги, играли на пианино, бандурах, дом-
20рах и цитрах, играли настойчиво и непрестанно играли на пристанях про-
21странствах отведенных для спанья игралиигралиигралиигралиигралииии
22и доигрались
23посадили обоих
24дали по десятке девятке дали на высидку дали по отсидке по шапке по
25пизде мешалкой по кумполу по соплям по мозгам по тыкве по хлеборез-
26ке по луковке по полгода и меньше по нескольку раз по совместительству
27по совокупности по стечению обстоятельств и
28

/до 1980/

* * *

Жуки жёсткие а тараканы мягкие
противно ощущать это трепещущее тело
вещь мужчина в себе
многоликие мухи питаются завтрашним киселём
в паутине событий
резиновая надувная лодка в которой 5 человек
прибавился ещё один
округлые очки роговая оправа почек
косой влапняк касающийся себя
ирма сладчайшая ирма
дави таракана
терра инкогнита на ней расположена ясная фарма
вложёнием чётких перстов в разложение мяса
хухи мясные поют

На причале двуногий каблук
проскакал белой бабочкой шапкой с помпоном
набухает понтон
мостовая брусчатка трещит
в окружении пальм
нагружают верблюда в майями
маята маята
двухоголовые лошади мчат

Бей кобылу кнутом
под шотландскою юбкою – яйца
я к могиле приду
20 хитов наищут братьёв
что случится с ладонью
согласно неясных законов пальмистрии
на клетчатой скатерти
мондрианом и ротко написан окончательный результат

Превратившийся в палку зонтик
не раскроет секрета
циклопических полиатур
на ворвани дромадера
ломтик сушёной трески и телятины
таракан таракан
жук-олень надевает берет

Под банановой пальмой
в мясоед распускаются грозы
кинокамеры глаз
(в них) глядит погибшим тараканом
Ленин в гробу
Сталин в гробу
а у голубя просо в зобу
два идиота стоят на песчаном бархане
он и она таракан

Прощайте жесткокрылые голуби!

/1980?/

ПОСЛАНИЕ ЛИЗАВЕТЕ МНАЦАКАНОВОЙ В ВЕНУ ИЗ ТЕХАСА

Чего Вы хотите, безумная Лиза, чего Вы хотите? Жить лучше, чем Ремизов
жил за границей? Чего Вы хотите, безумная Лиза? Ох, Лизанька, как и всегда по выходе из 10-дневного, я становлюсь умудрён и мудр. Не надо бы. За что, бывает, и люблю – себя ли, жизнь ли – так за безумие! Когда безумен я, и мир мне кажется так мил. Когда разумен. Не приведи Господь!
Издатели, паторонов нет на вас! “Достал патрон, скуси патрон, высыпь порох, забей пулю, забей пыж и, с Богом – пли!” Патронов, Лиза, нету.
Ах, Лиза, Лиза, счастье за горою. Издатели есть бизнес, а искусство – что, нечто – чувство? О, избави Бог от чувств. И горизонт тут чист.
Издатели – страдатели за радость? деньги? чувства? О, искусство! Издатели со вкусом? Чепуха! Крою ли чепчики, строгаю зубочистки – иискусство есть искусство есть труха.
Дух, крохи духа, крошки духа, но даже и окрошки бодрый дух
пользителен писателю для брюха. Окрошку я люблю.
Ах, Лтза, ведь искусство есть наряды
и не по средствам как для голой девочке чулки. Нам всё мало
рисовать, писать, кривляться и хочется влюбляться в разные
идеи и стихи. Ах, Лиза, я наговорил Вам чепухи.
Но к делу, Лиза. Деньги по лэндлизу, а также и бекон, тушонку, порошок
дают опять Советскому Союзу, в котором жить всем станет хорошо.
А где давали деньги на поэтов?
А ГДЕ ДАВАЛИ ДЕНЬГИ НА ПРОРОКОВ?
Поскольку деньги нам нужны лишь для пороков
тщеславия, допустим, или лжи. Они, увы, нужны на жизнь.
Искусство тщетно, бесполезно. Бестелесно. Бессмысленно. Бесстыдно, наконец!
А золото уходит на свинец.
Кто смел, тот съел весь пирожок (с начинкой0. А Ремизов был карла
он не смел и птичий корм. А кто ест человечий? Тот, кто не ест.
А кто работает? Кто ест.
И потому мы пьём китайский чай в вечер майский
ром ямайский
Но смертны мы.
А карла всё живёт.

Искусство есть трава, а не товар. Ах, Лиза, надоело мне качать
права на мир, права на первородство, как право на прописку – но, право же,
и без того живёт трава. Поэзия, оно, того, жива.
Идателей на всех не хватит. Он, издатель, деньги зря не тратит.
Издатели, кормилицы, кормильцы. Посеяли разумное, взошло
настолько непохожее, что дед
загадил весь баштан, огородил. И в этом огороде
живёт одна безумная коза (что из рассказов Славы Гозиаса,
который слёг со сломанной ногой, и тем обрёк себя на бедоность и покой).
Увы, покой нам только снится. Издатель и его издателица
из Ардиса разысканы полицией и взысканы.
Стрелец ли, кобылица – изгваздали, изгадили – трава
по-прежнему просторна и жива.

Ах, Лиза, Лиза, есть у нас права
расти, как бы подножная трава,
роскошная и вечная, и пища птичья, кобылячья, козья, человечья.
И шкура рыжая от золота овечья.

/1980?/
* * *

по дорогам вдоль рима стояли кресты
и на них умирали творимы христы
это крест сердцевиною в сердце завяз
это наш лазарет назарет логовяз
лозы в коих заране прогоркло вино
это было не раз это было давно
это крест и была ли со древа корысть
кровью дерева зла и познанья кормись
вызрел оного терпкий и трепетный плод
это плоть что трепещет на древе господь
это плот что поддержит на плоскости вод
.....................................................................

/ок. 1980/

мой обширный заширянный дурью живот
и трепещут на нём словно бабочки те
что как моль с упырями живёт в темноте
что летучею мышью лисицею плод
то ли манго а то ли папайю жуёт
и над нею таращит глаза долгопят
и за дщерью бежит по пятам логопед

эти образы зримы реальны творя
в банях рима не нежится “женя“ твоя
а напротив застряв в делавэра кустах
словно сад что у димы и рейна густа
волосата у иваска чревом соска
окормившего мя и лишивши куска

это рим по дорогам которого зрим
обло чудище соня лишает харизм
раснесчастного римского папу и мам
не познавши с салмою не ладит имам
это рим повторим на котором кресты
и в котором при жизни не вызвездишь ты

это рим и милан для графинь и для ев
каковых не перстом но пером моим вздев
это рим и звучит италийский напев
и престолы стоят словно пётр на пупе
так прощай иоанн сто шестнадцатый пап
мне уже не до тя мне уже не до баб

и вздымается древом в ночи баобаб
и над чревом парит чёрный голубь зобат

/13 февраля 1999/

НАТЮРМОРТ В ПЕТЛИЦЕ
(из ТИПТИХA* К БУРЛЮКУ (* от “триптих” и “tips”))

Д.Б.

имеет Экстер экстерьер
а Еромолаева фигуру
и в яйцевидную натуру
Малевич впишет букву ЕР

о Попова о Роза-
розанова
начат заново
поворот
и авгурка Гуро
озоново
золотою хвоёй
опадёт

не вор ли тушинский Матюшин
корягой крашеной торчит
ночами у ворот Малуши
не он ли ряженый сидит

нет то был Артур Лурье
он играет на трубе
он Евреинова ищет
а над ними Вермель свищет

засунув глаз один в лорнет
ему Бурлюк промолвил нет
ему Кульбин дарит часы
и мягко щурится в усы

и на закукорках Кручёных
проносит яблок воз мочёных
с пером рисуя дикаря
встаёт Филонова заря

/22 января 1981/

ВЕНГЕРСКИЙ ШПИК

“Шпик, шпикачки шипят на шковороде, –
шепелявит Халиф...”
(из неначатого)

1

когда по-польски шепелявлю
когда по-чешски член чешу
то плачу по тебе соплями
сдирая с пальцев чешую

русалка зреет рыбьим салом
и пахнет устрицами пах
когда с грудей на лоно слалом
поэт свершает впопыхах

шепча заклятья как молитвы
касаясь зеркальцем колен
твои улитки и ловитвы
и меж грудей твоих кулон

кульком свернулись твои бёдра
покрыты шерстью чешуёй
ты тыл приподнимаешь робко
слова признания шепча

улитка ракушка русалка
и русы локоны твои
когда я по тебе ристаю
молитвой хладной чешуи

когда шепчу венгерским шпиком
на сковородке твоих ног
и пляшет обезьяна пишек
меж ног засунувши чеснок

2

паприка губ твоих бобрика
зрел баклажан твоих глаз
снова о венгрии рубрика
в новых известиях тасс

шпиком от паприки розовым
светятся бёдра твои
пахнут лавандой и розами
слёзы солёной любви

как на молитву в колбасную
к венграм теперь захожу
паприку паприку красную
вижу прилипшей к ножу

пахнет хунгарами гуннами
тот балатонский салат
зреет колбасами юными
мелких грудей виноград

3

дай укусить дай укусить
зуб обнажаю как дракула
губы твои пахнут уксусом
грудь твоя ждёт дырокола

постное сало русалочье
пахнет морскою волной
смотрят глазами раскосыми
груди горячим вином

это вампир сипит
дай мне грудей испить
дай мне пока кипит
и спать спать спать

4

где степей разливанное море
там промчится борзая псица
удлиннённой раскосой мордой
в ковылях она там пасётся

там с конями прошёл атилла
и германца она хотела
галла семя её окатило
и раздалось тучное тело

половина любви французской
постигала ты костью узкой
ибо снизу была ты русской
ну а сверху была фригидна

на конях на конях над падалью
пролетала ты птицей крашеной
пахло тело твоё паприкой
было тело твоё кушаньем

пол-европы катилось к западу
зрело верхнею половиною
привыкала европа к запаху
между бёдер твоих полынному

мускулистой поджарой псицею
пролетала ты над туманами
было тело твоё пищею
пахло тмином и было манною

потому и бароны разные
превращались в дракулу полночью
что соски твои яркокрасные
всё дразнили ковыльной похотью

5

а в нью-йорке ты стала рыбкою
удивляла меня улыбкою
костью тонкою костью зыбкою
становилась русалкой робкою

у русалки меж бёдер гладенько
пахнет водорослями и гвоздиками
одноногой свивалась гадиной
улыбалась очами дикими

во флориде живёт твоя тётушка
полагаю с русалами* знается (* с дюгонями?)
и грудями вельми она толстая
и холодная рыбья задница

как же с нежитью не дракулою
и куда дырокол вне оффиса
две руки две ноги драконами
а мои желания овцами

6

пойду куплю колбаски
что ливером набита
не хочет она ласки
не пьёт любви напиток

как по степи копыта
угорских табунов
ты страсть свою копила
скрывая табу ног

покрытых чешуёю
я отчего шиплю
зачем чехословакию
я по ночам люблю

шпикачки запекаю
на сковородке лба
ночами закипаю
зачем ты холодна

раскосая русалка
свивается кольцом
и алых губ розаном
квадратное лицо

алеют бёдра кровью
когда в ночи темно
я припаду с любовью
ко шпику твоих ног

о не борзая псица
сосцы любовь таят
ты для гур(зи*)на пища (* –ма)
а для поэта яд

прекрасная мадьярка
в ночи вздыхает жарко
и гладит свой живот
. . . . .

/4 августа 1982/

МАРИНА И ТРИ (ИЛИ ЧЕТЫРЕ) ЛЖЕДМИТРИЯ
(поэма писомая 29 лет)

марине сосноре

ВСТУПЛЕНИЕ

красногривые кони топтали ковыль
выражали глазами тоску и печаль
одноглазый стрелок заряжая пищаль
обречённо на запад ноздрёю кивал

назревали события временных лет
в чёрных гнёздах пищали – пиши – вороньё
ибо ствол у пищали всегда воронён
потому что он слёзы свинцовые льёт

/1969/

ЛЖЕДМИТРИЙ
(отрывок)

в полночь поставил вариться рубец
в миске один засыхал голубец
цепи бряцАли молился скопец
дочку (концом) осеняет отец

цепи грохочут хохочет вдова
нитку устала в иголку вдевать
брякнуло в полночь и стукнуло в два
яростный ветер пузырь выдувал

топится в низком камине кизяк
дверью ударил казак о косяк
трубку прочистил и вынул кисет
баба на лавке хлебала кисель

сабли и шашки по стенам висят
рыбою бьётся девица в сетях
лысое темя и синий висок
щупает парень наседку в сенях

в бочке осклизлые спят огурцы
баба колотится лбом о горшки
жирный огузок и в нём червецы
молча встают из могил мертвецы

лампа на чёрном квадрате окна
в небе бельмом зеленеет луна
волосы спутаны прядевом льна
старая баба вздувает огня

в зыбке лежит красногубый вампир
ножкой сучит голой глоткой вопит
барышня в розовом сев за клавир
стала ноздрёй волосатой кивать

тихо чадит у иконы свеча
пала рубашка с нагого плеча
дамы сосцы выражают печаль
оный торчит рукоятью меча

там где отстёгнута напрочь мотня
даму рукой волосатой маня
чубом как лошадь мотает козак
смрадно чадит догорая кизяк

дмитрий мой дмитрий марина хрипит
мир за околицей бурей храпит
дева свой клык на гайтане хранит
скоро бойца хоронить

/ок. 1980/

НАЗАД, В МЕНТОНУ
(ПОЭМЫ ЛАЗУРНОГО БЕРЕГА)

* * *

Николь де Понтшарра
(Постниковой)

Николь меня забыла
доколь меня? до дыр
она меня любила
по русски и по фр.

она мне песни пела
любовь тая в душе* –
её большое тело
не замужем уже

/1978?/

* я понимал в душе

НА ЛАЗУРНОМ БЕРЕГУ

Ю.В.

Итак, Ментона, mer, soleil,
и чайки плачут монотонно.
Набрав флакон морских солей
(слёз, жемчугов твоих, Мадонна)

на белом пляже. Синь, аквамарин –
аквариум, набитый женским телом.
От неба до земли оно потело,
напоминая цветом маргарин.

На завтрак была подана лангуста.
Зальём её бутылкой Божоле
(клошар, или угрюмый божедом
её потом обменит на лекарство).

Ментолом пахнет побелевший мол,
в помёте птичьем, в водорослях рваных,
ракушки, растворённые, как раны –
гниют, их створки разъедает соль.

Глаза утомлены объёмом неба,
объёмы тела впишутся в овал.
Я расскажу, что ветер напевал,
и йодом обжигал слепое нёбо.

Майями, Ницца, Воркута,
воркует голубок на крыше,
клошар кричит, охранник слышит,
в мешке проносит вор кулак, /вар.: кутак/

отрубленный приказом шаха.
Шахна смердит, шахиня спит.
И начинает зэк с тоски
наматывать портянки на хуй.

Охрана храма, куль рогож,
моржовый запах, и на завтрак
дают опять баланду зэкам,
где червь на тонкий член похож.

Колючей проволоки ёж
в ужа свернулся, что же хуже?
Когда дают шахну на ужин –
блатарь за ухом прячет нож.

Но Ницца, но жена, но Нонна –
не спится девочке с тоски.
Во щах разварены куски:
Болонья. Мантуя, Ментона.

2.

на ярко-зелёной флориде
плывёт аллигатор чугунный
и кажет свой профиль чеканенный
каток паровой филомиде

но ты покажи нефертити
свой тонкий прямой крючковатый
немножко подложено ваты
но в этом его не вините

виниловым полиэфирным
покрытый сиреневым лаком
кому же кусочек сей лаком
жене ль венценосно-порфирной?

мелькает коричневый локон
меж звёзд завиваясь кристалльных
кривой красноватый красивый
циклоп но имеющий око

покажется он немезиде
в окошко забитое сеткой

на ярко-зелёной флориде
и в белом как снеги синг-синге

3.

Попугай, прокричи: “Мон Пари!”
Нонпарелью набравши, петитом.
И покушал маршан с аппетитом,
на де Голле зажглись фонари.

Чем грозит перекатная голь
китоловам, китам и акулам?
И мадам жировыми икнула,
и мотнула мохнатой ногой.

Волкодавы не кормлены ночь.
В Рамбуйе ошивается Брежнев,
и кремлёвскими звёздами брезжит
не одно над Парижем окно.

Укуси меня, верный Руслан!
Спой мне песню на голос, Людмила,
так зачем ты француза любила,
и зачем в Ярославле росла?

Попугай прокричит: “Не могу!”
И овчарки за вышками тявкнут,

и ночами в Париж меня тянет,
на Лазурном живя берегу.

4.

Спой мне песню, как птица
вмёрзла крыльями в лёд,
как Россия мне снится,
и как снег в ней идёт –

даже в августе – густо,
замерзать не спеша.
Пахнет щами капуста,
и червями душа.

Пахнет потом, махоркой
и любовью взахлёб,
и охранник мне харкнет
в нумерованный лоб.

Мнится чёрное небо
и венозная кровь,
снится корочка хлеба
и, конечно, любовь.

Снится – белая Ницца
и полярный Урал,

и какая-то птица
вмёрзла в лёд наповал.

/27 июля, 77, Остин/